Вокзал. Шум, спешка, нервы, тяжёлые ноши и самые разные лица.

Издалека видны новенькие экспрессы, современные навороченные электрички. Вагоны этих составов не перестают наполнять приятной наружности люди с элегантными саквояжами. Они улыбаются друг другу, правда при этом активно работают локтями, пробираясь на лучшие места. А мест, конечно, немного, да и билеты дороги, поэтому многие из стоящих близ новеньких составов просто зрители. Они одеты попроще, улыбаются не часто, говорят погрубее. Кто-то из них жалеет, что не попал внутрь вагона, а кто-то и не очень жалеет. Одни восхищаются теми счастливчиками, что наполняют комфортабельные купе, другие завидуют им, третьи осуждают и даже ненавидят, но тем не менее внимательно смотрят, никуда не уходят.

Чуть дальше поезда дальнего следования. Народу здесь значительно меньше, хотя картина тоже интересная: вагоны причудливой формы, некоторые раскрашены в яркие цвета и надписаны иностранными словами, которые сложно перевести. Комфорту поменьше, но экзотика прельщает. Многие пассажиры одеты соответственно. Их диковинные наряды и деланная походка иногда очень забавно сочетается с заметной простотой их лиц, растерянностью взгляда и, вообще, таким очевидным местным колоритом. Некоторые из них ведут себя довольно странно: одни что-то громко кричат с крыши состава (понять сложно, но, кажется, зовут остальных в их путешествие), другие действуют более решительно и чуть ли ни за руку затаскивают праздных зевак в цветные вагоны; кто-то, демонстративно выбрасывает весь багаж прямо на перроне, щеголяя приобретённой таким образом свободой; а кто-то просто бежит, прыгает в первый попавшийся поезд, занавешивает окно и нервно ждёт: «Когда же отправление?», «Когда же уедем… отсюда...?»

На платформе дальнего следования стоит и ещё один состав. Он не похож ни на фирменные комфортабельные экспрессы, ни на вычурные заграничные поезда. Старенький, кое-где обшарпанный, простой и, казалось бы, малопривлекательный, но, как ни странно, окружённый толпой народа. Они стоят рядом, шумят, кричат, размахивают руками, показывают пальцами, но, кажется, вовсе не собираются заходить внутрь. В возбуждённом гуле толпы можно различить голоса:

- Вы посмотрите на это старьё! На дворе 21 век!

- Давно пора списать эту развалюху в музей истории пещерного времени!

- Поезд, который идёт ТУДА, должен быть совсем другим: новым, современным, скоростным, комфортным!

- И чтобы рельсов своими скрипучими колёсами не касался, а прямо по воздуху! Ультрасупераэропоезд! Во какой надо! Вот тогда и я поеду, а в этом недоразумении ноги моей не будет!

- И моей не будет! И никогда не было! Но только я знаю, что внутри там всё золотом обшито!

- Да-да, золотом! Я тоже в интернете читал!

- Ишь, куда собрались! Да чем они лучше нас!

Вот женщина долго ходит вокруг состава и пристально осматривает вагоны, крепления, колёса… Наклоняется, достаёт увеличительное стекло, ещё раз сморит и вдруг победно кричит:

- Ну, что я говорила! Полюбуйтесь! Вот здесь, видите — ржавчина! А на 146-ом вагоне внизу — грязь!

- Какой ужас! Значит он весь насквозь ржавый!

- Кошмар! Да там, наверное, внутри мыши с тараканами кишмя кишат! Полная антисанитария!

В это время один прыткий юноша незаметно достал баллончик и то ли написал, то ли нарисовал что-то на стене соседнего вагона. Убрав баллончик в карман, он тоже привлёк народное внимание:

- Сюда, скорее! Я тут такое нашёл!

Взглянув на стену вагона, некоторые из подоспевших судей отвернулись в притворном смущении, другие довольно ухмыльнулись, потирая руки:

- Ну вот, наконец, мы вывели их на чистую воду! Теперь-то понятно, какие они на самом деле!

Среди оживлённой суеты вокзала показался старик. Его лицо было спокойным, морщинки окружали добрые серые глаза. Был в них опыт, была усталость, а на самой глубине виднелось что-то живое и необыкновенное, то, что сложно описать, но можно лишь ощутить, как ласковый солнечный луч, как веяние грядущей весны. Рядом с ним шла девочка лет семи, в простом но опрятном платьице, с бантиками на двух косичках. Она с интересом смотрела вокруг своими бойкими живыми глазками. Открывавшаяся картина вокзала привлекала её пестротой красок и непрестанным движением, но в то же время её немного пугал бесконечный шум, а от повсеместно мелькающих рекламных баннеров, запаха табака и резких женских духов начинала болеть голова. Дорогой постоянно приходилось отходить или даже отпрыгивать в сторону от тех, кто бежал к своей цели, не видя никого вокруг. Часто эти люди столь же стремительно возвращались обратно и снова приходилось сторониться и крепко хвататься за дедушкину руку.

Вот впереди показались щегольские экспрессы. Бойкие глазки широко раскрылись:

- Ух, ты! Дедушка, какие поезда! Вагоны такие блестящие! И названия так ярко горят: «Фортуна», «Статус», «Карьера», «Власть»… Правда красивые?

- Красивые, - согласился старик.

- А быстро они ездят?

- Быстро. Может даже несколько лет всего. Только недалеко. Дальше этого вокзала и не уедешь.

Девочка посмотрела вдаль, она хотела увидеть, где кончается вокзал, но он тянулся, казалось, бесконечно и края не было видно.

Чуть дальше путники заметили вычурные цветные вагоны. На крыше одного из них стоял человек в большом колпаке и что-то громко провозглашал, а иногда начинал петь и пританцовывать. Сквозь шум колёс и людской гул можно было разобрать лишь отдельные слова: «Идея… спасёт мир!… Очистить сознание… Новая реальность...». Заметив дедушку с внучкой, человек в колпаке замахал руками, стал что-то кричать именно им, наверное, звал к себе. Дедушка весело улыбнулся и приветливо поднял ладонь, но от своего пути отклоняться не стал. Девочка шла за ним.

- Дедушка, а куда едут эти поезда?

- Не знаю, моя хорошая.

- Может быть спросим вон у того в смешной шапке?

- Думаю, он тоже не знает.

Наконец, они подошли к большому старому поезду. Его простой, немного изношенный вид, столь выделяющийся на фоне других ярких, необычных составов, несколько расстроил девочку, а злобные выкрики из окружавшей вагоны толпы ещё больше усилили это чувство.

- Скажи, почему другие поезда такие… а наш…, - она не смогла подобрать нужных слов, но дедушка её прекрасно понял. Он наклонился к внучке, провёл тёплой морщинистой рукой по её щеке, его серые спокойные глаза встретились с живыми глазками на молодом личике, в которых продолжал звучать только что заданный вопрос.

- Знаешь, раньше мне тоже иногда хотелось, чтобы наш поезд был в чём-то другим. И сейчас я до конца не понимаю, почему он такой, какой есть, - здесь старик немного помолчал, а затем добавил - Но я точно знаю, что Туда, Куда мы направляемся, идёт только он.

Девочка ещё раз внимательно посмотрела на поезд, на сердитых людей, что стояли вокруг, затем снова повернула личико к дедушке и, улыбнувшись, протянула к нему свою руку:

- Тогда пошли.

И они стали пробираться сквозь толпу к двери вагона. Заметив двух пассажиров люди, стоящие здесь, сначала удивлённо замолчали. Оборачиваясь, некоторые стали неохотно расступаться. Послышался недовольный шёпот:

- Ненормальные!

- И ребёнка за собой тащит!

Голоса становились всё громче, один мальчишка пытался поставить подножку, лысый мужчина пихнул старика локтем, но вот под ногами уже оказалась первая ступенька вагона, вторая… И дедушка с внучкой были в поезде.

- Не бойся, моя хорошая, вот мы и пришли.

Пройдя тамбур, пассажиры вошли в свой вагон. Девочка с любопытством стала его осматривать. Простая но аккуратная обивка, сиденья, обтянутые тканью, окна с зелёными занавесочками. Здесь, как и снаружи, не было видно чего-то сказочного, волшебного, как это могло представляться семилетнему ребёнку, но всё-таки было хорошо: светло, просторно, чисто. Без лощёного рекламного блеска, но всё же гораздо чище, чем там,снаружи, на гудящей вокзальной площади. И спокойнее.

Вагон был очень большим, но людей оказалось немного. Мужчины и женщины разных возрастов, профессий, национальностей. Девочке показалось, что все они ей чем-то очень близки и знакомы. Присмотревшись внимательнее, она поняла, чем именно. Тот самый тёплый лучик дедушкиного взгляда теперь отражался и в других, обращённых к ней, глазах. Они приветливо улыбались новым пассажирам.

Старик и внучка прошли к своим местам вглубь вагона.

- А куда можно убрать вот это? - спросила девочка, показывая на свой рюкзак.

- Никуда, - ответил дедушка, - он будет с тобой до конца пути. Не тревожься, когда будет тяжело, другие пассажиры помогут тебе, хотя у каждого из них — своя ноша.

Тут девочка увидела, что у всех в вагоне были такие же четвероконечные рюкзаки, как и у них с дедушкой.

Они сели у окошка. Девочка достала из кармана билет и стала его рассматривать. В графе «поезд» было написано «Церковь», а напротив строчек «пункт назначения», «цена» и «время в пути» была одна лишь надпись: «Жизнь с Богом».

Женщина напротив поставила на столик термос и контейнер с бутербродами.

- Угощайтесь, - ласково пригласила она.

- Спасибо, - ответили новые пассажиры и взяли по бутерброду.

Из окна донеслись возмущённые крики:

- Смотрите, они ещё и едят!

- Да, у них там ресторан! Дорогущий, наверное!

- Зажрались совсем!

Дедушка вздохнул.

- Деда, почему они такие злые, а?

- Не знаю, звёздочка...

- Их что, не пускают на поезд?

- Кто же их не пускает? Вон сколько места в вагоне. Но они не хотят ехать…

- Почему, деда? Там же хорошо...

- Там очень хорошо. Но, кажется, им больше нравится здесь… А ещё... для того, чтобы поехать, нужно признать, что «здесь» и «Там» - это очень далеко друг от друга…

Наступила тишина. Старик посмотрел ещё немного в окно, а потом достал из сумки книжку с крестом на обложке. Надев очки, он открыл её на закладке и начал негромко читать вслух:

«Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира. Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня. И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин. 17:24:26).

Изображение: http://img10.360buyimg.com/img/jfs/t15868/38/364418149/174770/c89efe66/5a30a057Ndeb54832.jpg