По благословению епископа Рыбинского
и Романово-Борисоглебского Вениамина

Игумен Николай (Шишкин). Святоотеческая письменность о монашестве

23 ноября 2015 года в стенах Спасо-Яковлевского Димитриевского мужского монастыря г. Ростова Великого прошла научно-практическая конференция "Монастыри и монашество". На конференции выступил проректор по научной работе Ярославской духовной семинарии игумен Николай (Шишкин) с докладом "Святоотеческая письменность о монашестве".

Впервые широко о монашестве высказался свт. Афанасий Великий, описавший жизнь прп. Антония Великого. Кстати, этот писательский опыт положил начало агиографии, как самой проникновенной и желаемой странице святоотеческой мысли.

Семантика слова «монах, монашество» восходит к слову «Монос» (греч) – один; самостоятельно что-то делающий; живущий отдельно от других. Вообще, цивилизованный мир до появления анахоретов в Палестине и Египте не знал явления, подобного этому. Да, существовали весталки, были буддийские монахи (кстати, в буддизме нет никакого монашества, просто есть желание сконцентрироваться в определенное время жизни на чем-то конкретном, рационально выверенном, будь то нирвана или определенные достижения в йоге). В этой связи необходимо заметить, что слово «монашество» без слова «христианство» не употребляется. Как пишет сщмч. Иларион (Троицкий): «Христианства нет без Церкви»; мы можем определенно сказать: то, что мы вкладываем в понятие «монашество» не может существовать вне христианства. Пожалуй, это и будет основной темой нашего небольшого доклада.

Как пишет игумен Никон (Воробьев): «Монашество принимают, вернее должны принимать тогда, когда ясно представляют значение монашеской жизни и всей силой души желают идти по иному пути, отличающемуся от пути мирского. Отсюда и название – инок, инокиня. Они должны стать иными, чем были в миру». Из приведенной цитаты можно определить происхождения слова «иночество». Возникает вопрос: для кого и для чего нужно становиться иным? Для чего люди оставляют мир со всеми тревогами, печалями, но и радостями. В 48-мой ст. V главы Евангелия от Матфея написано: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный». В одном из своих писем свт. Иларион (Троицкий) поднимает вопрос о монашестве и христианстве, об их единстве по существу. Напомним, это письмо датировано 1915 годом, назревали революция и обновленчество, от предрассудков до полной хулы на монашество был всего лишь шаг. «Предрассудок против монахов, монашества лукав потому, что думают, что христианский идеал во всей его высоте обязателен и нужен только монахам, а мирянам… ну а мирянам нужно что-нибудь более сходное, более легкое. «Мы не монахи!» - этим объясняется и извиняется для мирян всё. Я даже в отчете об одном из сенсационных судебных процессов читал любопытную подробность. Допрашивают одного джентльмена, изменял ли он своей жене и часто ли. Он отвечает: «Конечно, монахом я не жил». В этом же письме сщмч. Иларион с горечью добавляет, что «у нас стало два христианства, два христианских идеала: один для монахов, другой для мирян… Итак, одно христианство или два? Един ли Христов идеал или различен? Ведь идеал – бесконечность, а бесконечность всегда себе равна… Христос ведь учил не монахов, а всех людей и учил одному».

Свт. Иоанн Златоуст пишет: «Ты очень заблуждаешься и обманываешься, если думаешь, что одно требуется от мирянина, а другое от монаха; разность между ними в том, что один вступает в брак, а другой нет. Во всем же прочем они подлежат одинаковой ответственности. Например, Господь сказал: «Горе смеющимся» (Лк. 6, 25), не прибавил: «монахам», но вообще всем положил это правило. Святой Иоанн Златоуст совершенно ясно и убедительно показывает именно единство идеала Христова. Перед этим идеалом все равны: и монахи, и миряне. «Поэтому извинять себя в чем бы то ни было присловьем: «Мы не монахи», - есть полнейшее непонимание сущности христианства, просто недомыслие», - продолжает свою мысль свт. Иларион.

Нам необходимо разобраться, в чем же заключается этот иноческий путь, почему люди избранные в определенный момент своей жизни уходят от мира, живя вроде бы в христианском обществе? В чем отличие тех людей, которые дают монашеские обеты от просто людей безбрачных?

Господь говорит: «Не любите мира и того, что в мире… Я победил мир». Сравнивая языческий мир, который победил Христос и нынешнее христианское общество мы найдем очень мало отличий и напомним, что прошло две тысячи лет, а христианское общество все более утрачивает тот идеал, к которому оно должно стремиться. Люди, выбиравшие в древности и выбирающие сегодня «иной путь», видимо, не утратили еще тоски по идеалу христианства, почти всеми отвергавшемуся тогда и отверженному сейчас. Как в древности анахореты уходили в пустыню не для того, чтобы проклинать и осуждать мир людей, а отвергнуться мира страстей и пагубы, таким же образом и сегодняшние люди, пожелавшие идти по иному пути, не должны осуждать рядом живущих людей (мир перенаселен), а добиваться внутри себя того же идеала, который был так возлюблен древними.

Иногда мы слышим, что монашество приняли с тем, чтобы заниматься наукой, богословием или узнаем, что кто-то принял обеты ради карьеры в Церкви. У таких людей хочется спросить: о какой науке и о какой карьере в Церкви может идти речь вообще? Истинная карьера в Церкви – спасти свою бессмертную душу, а истинные богословие и наука это приличествующая нормальному христианину жизнь, т.к. «богословие», не подтверждаемое плодами подвижнической жизни, живет на страницах Святого Евангелия: здесь и «соль несоленая», и «смоковница, не дающая плода». Вот почему Великий святитель Василий, прежде чем вступить в страшнейшую войну со змием арианства, стремился в пустыню и жил там. Вот почему святой Афанасий Великий, гонимый своими же, христианами, жил в пустыне с монахами. Именно в пустыне великие святители и администраторы Церкви обретали подлинно христианскую жизнь, а вместе с нею и сокровенное знание о тайнах Святой Троицы, Личности Спасителя и тайнах мироздания. «По плодам их узнаете их».

Именно в монашеской среде как истинно христианской эти люди начинали жить в Боге, забывая о времени и пространстве. Возвращаясь в мир, они писали о том, что и время, и пространство – всего лишь твари Божии и больше ничего. Писали о том, что каждый человек заключает в себе всю Вселенную, тем самым раскрывая понятие наших образа и подобия Божия. Мы уверены, что «Шестоднев» свт. Василия Великого как самая труднопонимаемая вещь в христианстве могла быть написана только в подлинном христианском обществе людей, объединенных одним – бесконечной любовью ко Творцу и Спасителю и мира, и человека от неминуемой погибели.

Как никто другой раскрыл суть монашества свт. Игнатий (Брянчанинов), писавший: «Монахи суть те христиане, которые оставляют все по возможности земные занятия для занятия молитвой – добродетелью выше всех добродетелей, чтоб посредством ее соединиться воедино с Богом, как сказал апостол: «прилепляйся Господеви бывает един дух с Господом».

«Сравните подвиг монашества с подвигом мученичества. Это один и тот же подвиг в разных видах. И мученичество, и монашество основаны на одних и тех же изречениях Евангелия», - пишет святитель Игнатий.

Святой Иоанн Лествичник определяет монаха так: «Монах – тот, кто держится единственно Божиих уставов и Божия Слова. Во всякое время, на всяком месте, во всяком деле».

Вообще, вся святоотеческая письменность на 99% в той или иной степени монашеский опыт. Это великое Предание Церкви, которое у нас догматически находится вровень со Священным Писанием. Говоря о Священном Писании можно говорить о том, что оно богодохновенно и только. О Священном Предании же так сказать нельзя. Антропоморфный момент в творениях святых отцов присутствует очень явственным образом, и, думается, богодохновенность Священного Предания именно и определяется ее антропоморфностью, так как желание стать истинным христианином, стать слугой Спасителя вечности, исходит здесь именно от субьекта. Здесь налицо устремление падшего человека к Богу, направившего к нему все помыслы, желающего спастись.

Возвращаясь к тому, что было написано выше, необходимо сделать вывод, что мир, даже христианский, так и не смог вместить Христа, так и не понял ни Его, ни Евангелия. Величайшую потребность искренней молитвы человек-христианин заменил «вычитыванием и выслушиванием», жертвенную любовь друг к другу мы заменили отвратительными дежурными улыбками так называемой вежливости и правилами приличия, смысл заповедей Блаженства, предварительно утратив, заменили смиренничаньем, игрою в кротость и добродетель, а также некоей десятиной. Заповеди Декалога если исполняются, то только благодаря Уголовному кодексу. Участие, сострадание к жизни ближнего христианское общество заменило социальными программами. В общем, создано абсолютно всё для того, чтобы отвлечь человека от богосозерцания и богопознания. Существует целая индустрия видимого, наружного поклонения Богу, так называемого «наружного благочестия».

Преподобный Макарий Великий пишет в своем «Первом слове»: «Вниди ты, кто бы ни был, сквозь непрестанно возрастающие в тебе помышления к военнопленной и рабе греха душе твоей и рассмотри до дна мысли твои и глубину помышлений твоих исследуй, и узришь в недрах души твоей ползающего и гнездящегося змея, убившего тебя отравой частей души твоей. Неизмеримая бездна – сердце. Если убьешь змея, то похвались пред Богом чистотою твоею; если же нет, то смири себя, молясь, как немощный и грешный о тайных твоих Богу… Этот злой враг всего человека душу и тело осквернил и обезобразил; он облек человека в ветхого человека, оскверненного, нечистого, богопротивного, неповинующегося Закону Божию, т.е. облек его в самый грех, чтоб человек уже не видел, как хочет, но видел страстно, чтоб слышал страстно, чтоб ноги имел устремленными к злым делам, руки к творению беззакония, сердце к помышлениям злым. Но мы (монахи – и.Н.) молимся Богу, чтоб Он совлек с нас ветхого человека, так как Он один может отъять от нас грех, потому что пленившие нас и держащие в своей власти крепче нас, а Он обетовал освободить нас от этого рабства».

Великие духовные трезвенники и писатели прпп. Филофей и Григорий Синаиты, Симеон Новый Богослов, Варсонофий Великий, Пахомий Великий, Исаия и Макарий Египетские, Феолипт Филадельфийский, Григорий Палама, Каллист и Игнатий Ксанфопулы, наши Нил Сорский, Паисий Величковский, Серафим Саровский в один голос пишут и завещают о необходимости непрестанной молитвы для всех христиан, не только для монахов, во имя избавления от пут пагубного змия. В настоящее время основная масса христиан перестала верить в его существование, а стало быть, в вытекающее отсюда же учение о телесном воскресении Спасителя. Никто не хочет уже нового человека, обновленного во Христе. Жажда наживы и развлечений объяла весь мир, в том числе мир, идентифицирующий себя, как православный.

Именно сейчас слова святых отцов о монашеском делании и о той роли, которую должно сыграть монашество в апокалиптические времена, важны как никогда. Популяризация святоотеческой мысли по этому поводу приводит к определенным результатам: люди, как и в древнеримские времена, через слова носителей Духа Божия, прошедших монашеский искус, начинают адекватно воспринимать свое положение в мире, видеть неприглядность своего духовного состояния, приходят к самому главному – нужде в Спасителе, - это уже даже не второе и не третье Крещение мира, а энное.

В заключение хотелось бы привести слова святого Диадоха, епископа Фотики что в Эпире: «Благодать скрывает свое присутствие в крещеном, дожидаясь первого шага души; но когда весь человек обратится к Господу, тогда Благодать открывает свое присутствие сердцу через невыразимое словами переживание… А если человек начинает свое продвижение, соблюдая заповеди и непрестанно взывая к Господу Иисусу, тогда огонь Святой Благодати проникает равно и во внешние чувства сердца…».

Вот налицо опыт всей жизни монаха, заключенный в двух-трех фразах, а об этом написаны тясячи томов. Если мы хотим спасти Россию и отдалить как можно более все-таки неминуемый конец видимого мира, нам необходимо первостепенное внимание к возрождению монашества не на словах, а на деле; и, как это было в давние времена, народ Божий пойдет за подвижниками, а не за «младостарчеством», стоящим сейчас бетонной стеной между Христом-Спасителем и народом Божиим.