Нам, родившимся за железным занавесом, повезло.

Мы были чисты и наивны, как островитяне-дикари перед встречей с белым человеком, у которого есть волшебная огненная вода и ослепительные стеклянные бусы. Не видели рекламы по ТВ, не имели гаджетов (волк с корзиной не в счет, это редкая и дорогая игрушка, как и дефицитный кубик Рубика), про компьютерные игры знали только из фантастических фильмов.

Свободное время проводили в дворовой компании, спортивных секциях, в очередях, не только за молоком в бочке, но и за книгами. Представьте себе, чтобы купить интересную книгу, нужно было занимать очередь в пять утра и стоять до 10, времени открытия магазина, и еще потом, сколько повезет.

Когда занавес рухнул вместе с создавшим его государством, на нас хлынул поток информации. Не все в нем было вредным, и те, кто искал ответ на замалчиваемые вопросы бытия, получили доступ к недозволенным в Союзе книгам по философии, психологии, экономике. Сломался шлагбаум и на дороге в Церковь.

Но большинство радовала иная возможность – сидеть на продавленных стульях видеосалонов, где за рубль, в пять раз дороже широкоэкранного кинотеатра, с гнусавым переводом и ужасным качеством картинки, показывали запрещенные раньше боевики, комедии, эротику.

Возник культ тела, мужского и женского. Мальчики тех времен на вопрос о выборе профессии отвечали, что хотят стать бандитами. Девочки – проститутками. И то и другое – круто, горбатиться на заводе, в поле и даже в научном учреждении не надо, а денег – в разы больше. Прошедшие годы промыли мозги тем, кто выжил. Для желающих вспомнить аромат той эпохи или ознакомиться, кто не в курсе, остался фильм Балабанова «Жмурки».

Сегодня, вроде бы, расставлены вокруг подрастающего поколения положенные законом флажки 6+, 12+, но между ними оставлено слишком большое расстояние, и любой смартфон, не партизанскими тропами, а американским хайвеем, дает доступ детям, куда угодно. И они идут, и знают в 8 лет про 18+. Спросите об этом у психиатров, которым потом приходится вправлять мозги несчастному ребенку. Дети знают способы, как очень легко узнать то, что они хотят. И графики поисковых запросов показывают, что большинство из них слишком мало хотят знать о своей культуре, языке, национальном наследии.

Интересный момент: до сих пор не существует общей, принимаемой всеми странами и социальными группами мировой истории. Даже в одном государстве, России, Сталин или Иван Грозный – либо тираны, либо святые. В соцсетях идет священная война на эти темы. Ну и, само собой, разумеется, Гитлера победили США и Англия (с их точки зрения), а французы уверены, что Наполеон победил в Московской кампании, – ведь так написано на его могиле.

В мире «вечного настоящего» истории места нет. Обществу потребления она не нужна, гораздо важнее история смены моделей айфонов и телевизоров. Чтобы еще красочней, с тонким изогнутым экраном, улучшенной до 4к детализацией и глубоким черным, смотреть истории идеальных потребителей – домохозяек, богатых мужчин, крутых подростков.

«Рай есть, он достижим, берите только побольше кредитов, и вы уже почти в Эдеме», – такой подтекст читается не только в рекламных роликах, но и в продукции Голливуда и работающих по его лекалам «национальным» кинокомпаниям, где от национальности осталось только место производства в титрах.

Синтетика побеждает натуральность во всем и везде. Но есть интересный момент – натуральные вещи и продукты стоят намного дороже синтетических аналогов. Генно- и другими путями модифицированные продукты – удел бедняков. Хозяева мира едят качественную пищу, носят натуральные ткани и учат детей в закрытых учебных заведениях, как поговаривают, по старинке, с розгами.

Несмотря на все потуги коммунистической власти, в основе образования в России сохранилась русская дореволюционная культура. А она пропитана Православием, как море солью, и, пока в школе изучают Гоголя, Пушкина, Достоевского, Толстого (несмотря на свои антицерковные выпады и эксперименты, Лев Николаевич, по подтексту своих произведений – очень православный человек, на мой взгляд), надежда на лучшее остается. Нам только нужно потрудиться над тем, как показать красоту вечного нравственного закона детям цифрового века.

 

***

Ушел отец Димитрий Смирнов. Он был из тех островитян, характер которых сложился без участия матросов кораблей с колониальными товарами. Он прекрасно понимал, что происходит, и делал все, что мог, чтобы привлечь внимание к вопросам нравственности, демографии, культуры, порой, с помощью эпатажных высказываний. С его уходом горизонт надежды стал дальше, а темнота сгустилась.

 

Но, там, за занавесом, на острове, была песня:

Слышу голос из прекрасного далека,

Он зовет меня в чудесные края.

Слышу голос, голос спрашивает строго:

А сегодня что для завтра сделал я?

Я клянусь, что стану чище и добрее,

И в беде не брошу друга никогда.

Слышу голос и спешу на зов скорее,

По дороге, на которой нет следа.

 

В последней строчке – ошибка. Следы всегда остаются, причем особенно глубокие – когда стремишься сделать что-то для завтра. А про припев – так я с детства знал, что это молитва, только не понимал тогда, Кому:

 

Прекрасное далеко,

Не будь ко мне жестоко,

Не будь ко мне жестоко,

Жестоко не будь.

От чистого истока,

В прекрасное далеко,

В прекрасное далеко

Я начинаю путь.